Тридцатые годы прошлого века — трудный период в судьбе России. Политические репрессии искалечили судьбы и оборвали жизни многих наших соотечественников. Местом ссылки часто становилось Кольское Заполярье…
Трагическая история Александра Бабича — одна из тысяч аналогичных. Родился он в Новороссийске, на берегу Черного моря, в 1899 году. Солнечный город в окружении зеленых гор и теплого ласкового моря — все это сделало его романтиком. Когда Бабичу исполнилось 17 лет, он втайне от родителей ушел добровольцем в русскую армию на турецкий фронт. После окончания войны начались его скитания по миру. Возвращаясь домой, он не находил работы и покоя. В стране бушевала Гражданская война. Долгое время жил в Германии. А в 1922 году, случайно узнав, что в Берлине открылось советское посольство, он отправился туда. Полпредство помогло ему вернуться домой навсегда. Он осел в Петербурге, где успешно окончил морское училище, получив престижную в те времена специальность радиста. Так он стал профессиональным моряком.
Опытного радиста направили на «дедушку» ледокольного флота — «Ермак». Неоднократно бывал он и в заграничных плаваниях на судах торгового флота. Не миновал и зарождающийся в Мурманске траловый флот. С 1930-го по 1934-й ходил на промысел с рыбаками.
Немало лет жизни Александр Павлович Бабич отдал морю и Арктике. Он был скромным, мужественным, надежным и работящим специалистом. Особенно четко выявились эти черты на зимовках, куда его вскоре направили.
Первая же его работа на острове Котельном, расположенном в архипелаге Новосибирских островов, затянулась на три с лишним года. Он обслуживал навигацию на трассе, давал пеленг самолетам ледовой разведки. Каждые три часа, а по требованию авиации — ежечасно, отстукивал сводки погоды. Спал урывками, как всякий арктический радист.
Особенно напряженные дни выпали весной 1938 года, когда через Котельный пролег маршрут самолетов, спешивших на выручку к населению «Лагеря Трех кораблей» — экспедиции Р. Л. Самойловича. Начальник полярной станции В. И. Соколов особенно подчеркнул роль радиста Бабича, чей опыт помог успешному завершению спасательной экспедиции. За эту работу А. П. Бабич одним из первых в Арктике получил звание «Почетный полярник».
Весной 1941 года, перед самой войной, именно Бабич выступил с почином о самозакреплении на работе в Арктике. Первым вместе с работниками метеостанции Ереминым и Горяченко остался на повторную зимовку на острове Домашнем. Они решили так использовать имеющиеся техническое и научное оборудование и продукты, чтобы обеспечить нормальную работу станции без завоза дополнительного груза.
Начальник Главсевморпути Иван Папанин одобрил призыв передовиков и горячо приветствовал их.
Но буквально через несколько месяцев тот же Папанин приказал немедленно снять «передовиков» с зимовки и доставить их в Диксон. А поводом для такого решительного шага явилось несовместимость характеров двух полярников — молодого и весьма нервозного метеоролога Горяченко и малограмотного механика — рабочего Еремина. Они то и дело «сводили счеты», а Бабичу, как начальнику, приходилось их разнимать.
Наконец он не выдержал и дал телеграмму, чтобы заменили метеоролога. Ситуация, в общем-то, типичная и сегодня. Однако 22 июня началась война, и Папанин прислал распоряжение закрыть станцию, а персонал вывезти. В самых последних числах августа на Домашний пришел ледокольный пароход «Садко».
Кстати, через некоторое время судно погибло в Карском море из-за неточности навигационных карт, но вину возложили на капитана А. Г. Корельского, который и был поспешно расстрелян.
На борту судна Бабича ждал «сюрприз». Его поместили в отдельную каюту, а у дверей поставили часового. А с Диксона работники НКВД незамедлительно доставили его в Красноярск и посадили в местную тюрьму в одиночную камеру.
Все его личные вещи остались на Диксоне, а владельцу «гуманные» чекисты объяснили, что на том свете ему они не понадобятся.
Обвинения Бабичу выдвинули самые фантастические. Оказывается, уже в 1916 году (!) он находился в рядах «действующей турецкой армии, орудовавшей против советской власти на юге России». Остальные претензии столь же нелепы и надуманны…
Внес свою подлую долю в обвинение и «бдительный товарищ Горяченко». Он донес о несдержанных высказываниях Бабича в адрес мудрых руководителей страны, которые проморгали войну и чьи слова и обещания на партийных съездах чаще всего расходились с делами.
Всего этого бреда хватило на то, чтобы 7 января 1942 года вынести поспешный приговор — расстрел. И Александр Бабич 75 суток ждал его свершения в одиночной камере, пока ему не сообщили о милости — десять лет лагерей без права переписки. Опухшего от голода и пристрастных допросов, Бабича в конце апреля 1942 года по этапу направили в Бурятию. Прошел все круги ада: работа в опасных рудниках, издевательства, побои, болезни и голод… А в апреле 1946 года ему «великодушно» добавляют еще 10 лет заключения.
Вернувшаяся с войны старшая дочь Бабича Людмила, храбрая армейская радистка, повела многолетнюю борьбу за отца. Сперва тщетную попытку за его освобождение, а потом, после его смерти в 1950 году, за реабилитацию. В начале 60-х годов самые прославленные полярники страны — Герои Советского Союза Э. Т. Кренкель, А. Д. Алексеев, И. И. Черевичный, капитан А. А. Качарава, зимовщики Н. R Дождиков и Б. А. Кремер, штурман полярной авиации Н. М. Жуков и журналист-известинец П. А. Новокшонов обратились в Верховный суд СССР с требованием полной реабилитации А. П. Бабича.
И она последовала 5 августа 1965 года, спустя 15 лет после гибели безвинного полярника. Решением Военной коллегии Верховного суда приговор трибунала от 7 января 1947 года был отменен «за отсутствием состава преступления». Серая бумажка, на котором был напечатан этот равнодушный текст, явилась единственным утешением семье Александра Бабича.


Опубликовано в «Мурманском вестнике» 03.03.2007 г.

Адрес этой публикации в сети Интернет:
www.mvestnik.ru/shwpgn.asp?pid=200703033135